ArticlePDF Available

Будущее плюралистичной институциональной теории *

April 2022
Voprosy Ekonomiki

April 2022

DOI:10.32609/0042-8736-2022-4-45-69

Authors:

Volgograd State Technical University

В статье подвергаются критике устойчивые стереотипы о современном состоянии и логике развития институциональной экономики. Эти стереотипы основаны на недооценке роста ее внутреннего разнообразия, размывании методологических границ новой и оригинальной институциональных экономических теорий (НИЭТ и ОИЭТ), возникновении многочисленных альтернативных институционализмов. Анализ истории развития ОИЭТ и НИЭТ показывает, что их конкуренция прекратилась, сменившись методологическим обменом, а исследовательские программы становятся все более неоднородными и эклектичными. Большое значение приобретают альтернативные институционализмы — междисциплинарные течения, посвященные новым трендам в анализе институтов. Предлагается перейти от нарратива о борьбе НИЭТ и ОИЭТ к переосмыслению институциональной экономики как континуума коэволюционирующих и взаимодополняющих школ и подходов. Приводятся аргументы в пользу сценария формирования институциональной теории, базирующейся на эпистемологическом плюрализме, сочетании качественных и количественных методов, переходе к постдисциплинарности. Плюралистичная парадигма может стать адекватным ответом на вызов качественного роста институциональной сложности экономики.

Content uploaded by Daniil Frolov

Content may be subject to copyright.

Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69.

Voprosy Ekonomiki, 2022, No. 4, pp. 45—69.

Будущее плюралистичной

институциональной теории*

Д. П. Фролов

Волгоградский государственный технический университет

(Волгоград, Россия)

В статье подвергаются критике устойчивые стереотипы о современном

состоянии и логике развития институциональной экономики. Эти стереотипы

основаны на недооценке роста ее внутреннего разнообразия, размывании мето-

дологических границ новой и оригинальной институциональных экономичес-

ких теорий (НИЭТ и ОИЭТ), возникновении многочисленных альтернативных

институционализмов. Анализ истории развития ОИЭТ и НИЭТ показывает, что

их конкуренция прекратилась, сменившись методологическим обменом, а иссле-

довательские программы становятся все более неоднородными и эклектичными.

Большое значение приобретают альтернативные институционализмы — междис-

циплинарные течения, посвященные новым трендам в анализе институтов.

Предлагается перейти от нарратива о борьбе НИЭТ и ОИЭТ к переосмыслению

институциональной экономики как континуума коэволюционирующих и взаи-

модополняющих школ и подходов. Приводятся аргументы в пользу сценария

формирования институциональной теории, базирующейся на эпистемологиче-

ском плюрализме, сочетании качественных и количественных методов, переходе

к постдисциплинарности. Плюралистичная парадигма может стать адекватным

ответом на вызов качественного роста институциональной сложности экономики.

Ключевые слова: институционализм, новая институциональная эконо-

мическая теория, оригинальная институциональная экономическая теория,

институты, методология.

JEL: A12, B41, B52.

Институционалисты уже больше столетия находятся в рефлексивных

поиск а х своей иденти чнос т и. Выро сша я из идей Т. Веблена и же стко аль-

тернативная неоклассическому мейнстриму оригинальная институцио-

нальная экономическая теория (далее — ОИЭТ) не смогла избавиться

Фролов Даниил Петрович (ec odev @ m a il. ru), д. э. н., пр оф. кафедр ы эко ном и к и

и предпринимательства ВолгГТУ.

* Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 21-18-00271.

https://doi.org/10.32609/0042-8736-2022-4-45-69

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

от ярлыка «институционализм без теории». Новая институциональная

экономическая теория (далее — НИЭТ) хотя и получила широчай-

шее распространение в социальных науках, но в значительной степени

осталась неоклассической теорией институтов. Кроме того, в экономике

и за ее пределами возник ряд альтернативных институционализмов

(исторический, конструкционистский, конститутивный, дискурсивный,

риторический, «обитаемый», критический и др.), статус которых остает-

ся нечетким. Без ответа остаются многочисленные вопросы о будущем

институциональной экономики. Является ли НИЭТ «окончательной тео-

рией» в области изучения институтов или же она нуждается в глубоких

изменениях вплоть до замены новой (точнее, постновой) теорией? Можно

ли считать методологию НИЭТ эталоном научности, и если нет, какие

методы институционального анализа наиболее перспективны? Возможна

ли единая институциональная теория (на основе объединения НИЭТ

и ОИЭТ) и как следует относиться к альтернативным институциона-

лизмам? В целом, что ждет институциональные исследования в XXI в.?

Существует консервативная точка зрения по этим вопросам. Ее

суть в том, что ОИЭТ зашла в тупик, поэтому НИЭТ — единственный

путь изучения институтов (например, см.: Williamson, 2008; Ménard,

Shirley, 2014). В России активным сторонником этой консервативной

позиции, причем в ее радикальной версии, стал В. Тамбовцев (2020,

2021а, 2021b). Кратко его взгляды состоят в следующем. Современная

институциональная экономика разделена на две конкурирующие шко-

лы — ОИЭТ и НИЭТ. Из них НИЭТ является в полном смысле

научной школой, поскольку в ней широко используются количест-

венные методы с опорой на методологический индивидуализм. ОИЭТ

же представляет собой разновидность народной (folk) теории, то есть

дотеоретическую рамку понимания институтов на основе обыденного

языка и здравого смысла. Объединение ОИЭТ и НИЭТ невозможно,

поскольку несводимы их методологические основания — соответствен-

но хол изм и индивидуа лизм. Взаимодействие НИЭТ и ОИЭТ возможно

лишь в русле обсуждения полезности тех или иных методов в эмпи-

рической работе, методологические же дискуссии бесперспективны.

Альтернативные институционализмы не являются в полном смысле

альтернативами НИЭТ и ОИЭТ, а лишь уточняют отдельные моменты

их исследовательских программ. В целом, попытки выдвинуть аль-

тернативу НИЭТ и ОИЭТ обречены на неудачу, поскольку не может

существовать никакой промежуточной (интегративной, синтетической)

методологии между методологическим индивидуализмом и холизмом.

На наш взгляд, эти чрезмерно однозначные (если не одиозные) вы-

воды суть следствие иска женных предс тавлений об институцион а л ьной

экономике нашего времени. Да ле е мы пок а жем ошибочность многих сте-

реотипов о логике развития и внутренней структуре институционального

на пра вления в эконом и ческой науке, а также представим альтернативное

видение. Затем раскроем несостоятельность признания НИЭТ эталоном

научности в институциональных исследованиях и обсудим вопрос о со-

четании количественных и качественных методов анализа институтов.

В завершение рассмотрим перспективу движения к плюралистичной

парадигме в институциональной экономике и связанные с ней вызовы.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

ОИЭТ и НИЭТ: параллельные вселенные

с размытыми границами

Стереотипное представление состоит в том, что институциональные

экономисты разделены на две конкурирующие школы, ОИЭТ и НИЭТ,

с полярными методологиями и разнонаправленными исследовательски-

ми программами, которые четко сформулированы и разделены непре-

одолимыми границами. При этом НИЭТ — подлинно научная школа,

а ОИЭТ — скорее фолк-теория (например, см.: Тамбовцев, 2021а).

Приведенная точка зрения далека от реальности. Начнем с того,

что понимание состояния институциональной экономики как конку-

ренции двух школ, ОИЭТ и НИЭТ, отражает ситуацию 1980—1990-х

годов. В современной институциональной экономике тотально доми-

нирует НИЭТ, а ОИЭТ находится явно на периферийных позициях1.

Никакой «борьбы» двух школ не наблюдается: они давно уже «разо-

шлись по углам», и их представители практически не упоминают друг

друга2. Однако это не иллюстрация того, как фолк-теория сменилась

настоящей научной теорией. Думать, что ОИЭТ проиграла в конку-

ренции с НИЭТ исключительно по научным критериям, — значит

очень сильно упрощать и идеализировать развитие науки.

ОИЭТ — это, безусловно, не фолк-теория. Нарратив о дотео-

ретическом и даже антитеоретическом характере ОИЭТ был создан

новыми институционалистами в ходе дебатов и использовался как

довод в пользу подлинной научности НИЭТ. Но безоглядно доверять

нарративам, созданным одной из противоборствующих сторон, как

минимум, странно. Представители ОИЭТ предъявили серьезные ар-

гументы в ходе дискуссий с НИЭТ: трехтомник «Институциональная

экономика» под редакцией У. Сэмюэлса (Samuels, 1988), двухтомник

«Э волюционная экономика» под ред а к ц ией М. Тула (Tool, 1988), двух-

томная энциклопедия по институциональной и эволюционной эконо-

мике (Hodgson et al., 1994). У ОИЭТ были и методология, и крепкая

аналитическая рамка, и рекомендации для экономической политики

(Tool, 1993), в частно сти, для пол и т ики в обла сти конкурен ц и и (обзор

см. в: Panhans, Schumacher, 2021). Признавая ОИЭТ псевдонаучной

фолк-теорией, Тамбовцев повторяет аналогичные утверждения Р. Коуза

и О. Уильямсона (Coase, 1984; Williamson, 1996). Однако их эмоцио-

нально заряженные оценки давались в ходе полемики3, это явное сгу-

щение красок и, как минимум, они бездоказательны. Среди лидеров

ОИЭТ были нобелевский лауреат Г. Мюрдаль, открыто признававший

1 Достаточно сравнить частотность упоминания НИЭТ и ОИЭТ в англоязычных печатных

источниках: new institutional economics встречается в 24 и 67 раз чаще, чем соответственно

old и original institutional economics, а new institutionalism — в 17 и 200 раз чаще, чем old

и original institutionalism (округленные данные Google Books Ngram Viewer за 2019 г.).

2 Наглядный пример: в главных журналах ОИЭТ (Journal of Economic Issues) и НИЭТ

(Journal of Institutional Economics) за последние десять лет вышло соответственно 17 и 6 статей,

в которых одновременно упоминаются ОИЭТ и НИЭТ.

3 Термин «старая институциональная экономика» предложен Уильямсоном в качестве

инструмента полемики и имел выраженно оценочный, даже уничижительный характер. Этот

термин был негативно воспринят сообществом ОИЭТ: Сэмюэлс напрямую говорил о «само-

провозглашенной „новой“ институциональной экономике» (Samuels, 1995. Р. 578).

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

себя институционалистом, а также ряд президентов Американской

экономической ассоциации (Дж. Коммонс, У. Митчелл, Дж. М. Кларк,

М. Коупленд, Дж. К. Гэлбрейт). Оригинальные институционалисты,

конечно, не были мейнстримом экономической науки (который они

упорно критиковали), однако они не были и изгоями или псевдоуче-

ными. Они были частью академической элиты своего времени и ока-

зали большое влияние на идеи многих современников. Повторим,

архаичность метода ОИЭТ и ее фолк-теоретичность — это не более

чем нарратив, созданный представителями НИЭТ и закрепившийся

в большинстве учебников.

Тем не менее ОИЭТ потерпела поражение от НИЭТ в конку-

ренции институциональных гранд-теорий. Присуждение Нобелевской

премии Коузу и Д. Норту в начале 1990-х годов стало нокаутом: все

внимание переключилось на НИЭТ. Для неоклассических экономистов

НИЭТ, безусловно, была более понятной и методологически близкой:

Уильямсон с самого начала позиционировал НИЭТ как дополнение

к неоклассической теории (Williamson, 1975. Р. 1), Коуз тоже призы-

вал просто добавить в стандартную экономическую теорию трансак-

ционные издержки (Coase, 1988. P. 30). При этом новые институцио-

налисты оригинальным образом сочетали лояльность мейнстриму с его

резкой критикой. После «нобелевского дубля» Коуза и Норта среди

неоклассиков начался настоящий бум интереса к институтам, кото-

рые стали массово интегрироваться в макроэкономические модели,

а Дж. Най саркастически заметил, что «мы все теперь институцио-

налисты» (цит. по: Ménard, Shirley, 2014. Р. 555). При этом НИЭТ

инкорпорировала ряд ключевых методологических элементов ОИЭТ

и стала развивать их под своим «брендом». Это касается, например,

сравнительно-исторического анализа институтов (как и самого тезиса

«история имеет значение») или социальной укорененности принятия

решений и рыночных трансакций (см. работы Норта и Э. Остром). Эти

идеи были представлены как часть программы НИЭТ, хотя они были

органичной частью научной повестки ОИЭТ на протяжении многих

десятилетий. Фактически многие идеи этой школы перекликались

с идеями НИЭТ, но не были успешно донесены до широкой аудитории,

что и стало причиной маргинализации оригинальных институциона-

листов (например, см.: Stanfield, 1999). Именно осознание ими своего

периф ерийного положен и я и отсу т ствия серь езных пер спект и в на фоне

резкого успеха лидеров НИЭТ, получивших Нобелевскую премию,

и стало причиной призывов к интеграции ОИЭТ с НИЭТ.

Безусловно, ОИЭТ и НИЭТ — это эпистемологические параллель-

ные вселенные, то есть разные способы мышления об институтах со

свои ми дискурсами, сообществами, авторитетами, традициями, стандар-

тами, конвенциями, приоритетными объектами исследований и т. д. В то

же время меж ду ОИЭТ и НИЭ Т есть значи тельная област ь пересеч ения

и нет четких незыблемых границ (Hodgson, 2014). Да и в целом инсти-

туциональная экономика — это огромное, гетерогенное и непрерывно

развивающееся исследовательское поле, поэтому проводимые границы

и клас сифи к а ц и и здесь очень условны. ОИЭТ никогда не была целост-

ным и внутренне согласованным научным направлением, но и НИЭТ,

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

вопреки стереотипам, представляет собой очень неоднородную и даже

эклектичную школу (скорее не школу, а некое научное движение; см.:

Ménard, Shirley, 2014) со множеством достаточно независимых внут-

ренних течений с конкурирующими идеями. Неоднородность НИЭТ

признается залогом ее успеха, хотя и может разочаровывать любителей

строгих и четких теорий (Ménard, Shirley, 2022). Далеко не все уче-

ные, относящие себя к НИЭТ, разделяют ее методологическое «ядро»

в версии Уильямсона — в первую очередь речь идет о методологиче-

ском индивидуализме и огра н и чен ной рационально сти4. Поэтому нужен

дегомогенизированный подход, в частности, учитывающий серьезные

различия между традициями нового институционального анализа, кото-

рые связ а н ы с именами Коуза, Норта, Уильямсона и Остром (Hodgson,

2014), а также специфику неоклассического и австрийского течений

в НИЭ Т (Rutherford, 19 94; Bur ns, Fuller, 2020). Граница ме ж д у ОИЭТ

и НИЭТ настолько зыбкая, что, например, Дж. Ходжсон является

главным редактором Journal of Institutional Economics (рупора НИЭТ),

будучи одним из лидеров ОИЭТ. При этом и ОИЭТ, и НИЭТ уверенно

эволюционируют в сторону усиления междисциплинарности, что еще

сильнее размывает их границы.

Интеграция ОИЭТ и НИЭТ невозможна:

дело не в методологиях, а в дискурсах

На взгляд консерваторов, идея объединения ОИЭТ и НИЭТ несо-

стоятельна из-за несводимости их методологий — холизма и индиви-

дуализма соответственно. Это связано с тем, что данные методологии

«составляют логически полную пару, не допускающую какого-либо

синтеза своих компонентов» (Тамбовцев, 2021b. С. 29). При этом хо-

лизм представляет собой нереалистичную предпосылку, которая ме-

шает подлинно научному анализу институтов (Тамбовцев, 2021а).

Реальная ситуация с методологией институционального анализа

гораздо сложнее. Бесспорно, холизм представляет собой методологиче-

ское основание ОИЭТ, но не в том карикатурном виде, какой рисуют

последователи культа НИЭТ как «настоящей науки». Например,

Мюрдаль подчеркивал выраженно холистическую направленность

ОИЭТ, ее курс на системный учет всех типов институтов (не только

экономи ческих), акцент на эмерджентных свойствах социальных сис-

тем и их динамичном характере (отказ от идеи равновесных состоя-

ний). Он писал, что «общий знаменатель для институциональных

экономистов — их неявное принятие общей модели, охватывающей дви-

жение всей социальной системы, внутри которой существует причинная

взаимозависимость» (Myrdal, 1978. Р. 775). Авторы одной из самых

известных работ по методологии ОИЭТ Ч. Уилбер и Р. Харрисон также

отмечали, что для институционалистов холизм означает фокусиров-

4 Например, редко упоминается о двух традициях трактовки рациональности, сложив-

шихся в НИЭТ: первая напоминает реалистичный, но слабо операционализируемый подход

ОИЭТ; вторая ближе к аналитически строгим, но более абстрактным версиям НИЭТ (подробнее

см.: De Vries, 2022).

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

ку на эволюционирующих форматах (паттернах) отношений между

социальными системами и их элементами (Wilber, Harrison, 1978). Но

при этом влияние индивидуальных действий оригинальными инсти-

туционалистами не недооценивается, наоборот, оно рассматривается

ими в боле е широком (по сравнению с неок ла ссикой и НИЭТ) см ысле:

«Жажда власти и приключений, чувство независимости, альтруизм,

праздное любопытство, обычаи и привычки могут быть мощными

мотивами экономического поведения» (Wilber, Harrison, 1978. P. 72).

Холизм не означает игнорирования роли индивидов в экономике, про-

сто имеется в виду не автономная и целерациональная, а культурно

укорененная и ценностно рациональная индивидуальность.

Один из лидеров ОИЭТ Ходжсон еще в 1988 г. прояснил мето-

дологическую позицию оригинальных институционалистов. Хотя ОИЭТ

критически относится к индивидуалистической методологии в ее экстре-

мальных версиях (свойственных, например, австрийской школе), «мы

в рассуждениях не впадаем и в противоположную крайность: утверж-

дение грубого примата общества или институтов над индивидом»

(Ходжсон, 2003. С. 57). Речь идет лишь о том, что «многое в поведении

индивида определяется внешними факторами» (Ходжсон, 2003. С. 119).

Это экстерналистская (акцентирующая роль среды) точка зрения, но

далеко не радикальная. Более того, экстернализм сейчас стал наиболее

авангардной парадигмой в философии сознания (Newen et al., 2018;

Gallagher, 2020) и начинает активно использоваться институциональны-

ми экономистами для изучения когнитивной деятельности. С позиций

экстернализма, когнитивные процессы не локализованы в мозге; напро-

тив, они вовлекают внешние ресурсы (от смартфонов до социальных

институтов) и носят динамичный, интерактивный характер, размывая

гра ницу меж д у мозгом и ср едой (подробнее см.: Petracca, Gallagher, 2020;

Frolov, 2022). Таким образом, холизм в версии ОИЭТ — это методоло-

гия анализа институционально, социально и культурно расширенного

индивидуального сознания и поведения. Холизм не просто не потерял

актуальности: этот методологический подход явно опередил свое время

и нуждается в серьезном переосмыслении.

«Реакционн у ю» и неумеренную холистическую ориента цию при-

писывали ОИЭТ уже в 1970 -х годах. В частно сти, именно такая мысль

проводилась в кни ге Д. Зеклера (Se ckler, 1975). В крити ческой рецен-

зии на нее Д. Хэмилтон подчеркивал, что ни один (оригинальный)

институционалист не придерживается индивидуалистической мето-

дологии. Однако это не означает, что институционалисты отвергают

индивидуальную агентность: «В каком-то смысле наше поведение

индивидуалистично, а, с другой стороны, в то же самое время оно

социально или культурно» (Breit et al., 1976. Р. 957). Оригинальные

институционалисты намеренно делали акцент на коллективном из-

мерении человеческой деятельности, поскольку оно игнорировалось

неоклассическим мейнстримом. Карикатурность изображения мето-

дологии ОИЭТ многими критиками связана также с непониманием

разницы между онтологическим и эпистемологическим холизмом.

Онтологический холизм — это убеждение в том, что в реальном мире

социальное целое всегда детерминирует все (или почти все) свойства

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

своих элементов5. Эпистемологический холизм — методологическая

позиция, согласно которой «чтобы понять поведение индивидов, не-

обходимо глубокое понимание социальной структуры, в которую они

встроены. Это то, что имеют в виду Уилбер и Харрисон» (Gräbner, 2015.

Р. 245), как и Мюрдаль и другие оригинальные институционалисты.

Что же касается несводимости (необъединяемости) методологиче-

ского индивидуализма и холизма, этот тезис справедлив только в отно-

шении их радикальных версий, которые, добавим, никто из серьезных

ученых не использует. Напротив, методологические подходы, зани-

мающие промежуточное положение между микро- и макроанализом

институтов, получают все более активное развитие. Такие мезомето-

дологии позволяют преодолеть редукционизм, неизбежно встроенный

как в холистические, так и в индивидуалистические интерпретации,

выступая для них объединительными мостами.

Уже предложены разнообразные теоретические варианты вы-

хода за пределы дихотомии структуры и агентности (structure —

agency). В целом они связаны с достраиванием бинарной оппозиции

индивидуаль ного (микро)уровня и системного (макро)уровня промежу-

точными связующими звеньями. В акторно-сетевой теории это звено —

циркулирующая актор-сеть (actor-network), динамично пересобираемая

ее участниками материально-институциональная структура (Latour,

2005). В мезоэкономике таким звеном выступают популяции носителей

правил внутри экономической системы (Dopfer et al., 2004; Elsner,

2010). В интеракционистской социологии роль этого звена отведена

взаимодействию (interaction), в которое органично встроены взаимо-

связанные индивидуальные и структурные черты (Jacobsen, 2019).

В организационном институционализме предпринимаются разнообраз-

ные попытки связать макрофеномены (институты, институциональные

логики, организацион н ые пол я, культуру и др.) с их микрооснования-

ми и сместить акцент на микро—макро взаимосвязи (Cardinale, 2018;

Haack et al., 2020). В частности, в «обитаемом» (inhabited) институцио-

нализме фокусировка делается на «обживании» институтов совместно

действующими людьми, чьи социальные взаимодействия находятся под

влиянием институтов и, параллельно, изменяют эти институты «изнут-

ри» (Hallett, Hawba ker, 2020). В практико-ориентирова н ном (prac tice-

driven) институционализме социальные практики рассматриваются как

центральная категория институционального анализа. Любой институт

представлен множеством связанных с ним практик, посредством ко-

торых он воплощается в повседневной деятельности людей. И именно

через изменение практик в ходе каждодневной рутинной институцио-

нальной работы происходит изменение институтов (Lounsbury et al.,

2021). Такой подход близок к теории перформативности, с позиций

которой ключевую роль играют символические и дискурсивные прак-

тики (Boldyrev, Svetlova, 2016), опосредующие взаимодействие лю-

дей и институтов; эти идеи получили развитие в коммуникационном

и дискурсивном институционализмах. Все эти мезометодологические

5 Так, на онтологический индивидуализм опираются неоклассические экономисты

(Vandenberg, 2002. Р. 221).

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

решения направлены на то, чтобы рассматривать институты как не-

однородные, внутренне динамичные системы, зависимые от деятель-

ности их акторов. Многоуровневый анализ используется все чаще:

хрестоматийный пример — подход школы Остром, интегрирующий

в единую аналитическую рамку уровни индивидов, сообществ и со-

циально-экологических систем (Poteete et al., 2010); многочисленны

примеры многоуровневых оптик и в организационном институциона-

лизме (Haack et al., 2020). Поиск мезометодологий, связывающих ин-

ституциональный микро- и макроанализ, показывает, что объединение

методологического индивидуализма и холизма уже идет.

Интеграция ОИЭТ и НИЭТ невозможна не из-за методологиче-

ской «пропасти» между холизмом и индивидуализмом, а по большей

части из-за специфики их научных дискурсов. Речь идет о канонах

научности, культовых фигурах, объектах критики, нарративах собст-

венной истории, а не о методах, терминах или фокусировках исследо-

вательской программы. Несовместимы не подходы, а дискурсы ОИЭТ

и НИЭТ. Именно по причине нестыковки дискурсов один из лиде-

ров современной ОИЭТ У. Уоллер не видит перспектив интеграции

с НИЭ Т, демонизируя эту школ у как часть не оклассики (Waller, 2020.

Р. 330). По этой же причине невозможен синтез альтернативных инсти-

туционализмов, хотя активизация коллабораций между ними преду-

гадывалась уже давно (DiMaggio, 1998) и сейчас стала реальностью.

С чисто методологической точки зрения расширение области пересе-

чения НИЭТ и ОИЭТ вполне возможно и потенциально очень про-

дуктивно (Hodgson, 2014). Для этого, безусловно, нужно расширять

дискурсивный коридор между сообществами новых и оригинальных

институционалистов — поле общих убеждений, разделяемых взглядов,

совместимых точек зрения и т. д. Еще важнее новый нарратив, раскры-

вающий развитие институциональных исследований как коэволюцию

двух научных традиций. Это позволит переосмыслить институцио

нальную экономику как континуум взаимодополняющих подходов

и школ, оставив противопоставление ОИЭТ и НИЭТ в прошлом.

Альтернативные институционализмы:

новые повороты в исследовании институтов

По мнению консервативного крыла сообщества институциональ-

ных экономистов, альтернативные институционализмы выступают

дискретными методологическими альтернативами НИЭТ или ОИЭТ,

претендуя на их полноценную замену, что невозможно (Тамбовцев,

2020, 2021b). В лучшем случае это ответвления НИЭТ или ОИЭТ,

а чаще всего — не имеющие под собой оснований проекты.

Критики альтернативных институционализмов рассматривают разви-

тие институциона л ьной экономики, опираясь на теорию нау ч ных револю-

ций Т. Куна. НИЭТ представляется при этом доминирующей парадигмой,

которая является основой «нормальной науки», то есть решения эмпири-

ческих задач на основе уже сложившихся теоретических подходов. При

этом альтернативные институционализмы понимаются как претенденты

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

на «трон» доминирующей парадигмы. Однако мы настаиваем на необ-

ходимости посткунианского подхода, согласно которому научные рево-

люции — это лишь один из возможных путей развития науки. Гораздо

большее значение имеют взаимодополняемость и коэволюция различных

систем н ауч ного знани я (Lari, 2021), а не конкурен ц и я п арадигм/школ/

теорий и их смена. Не случайно эволюционные экономисты во главе

с Р. Нельсоном отказались от затяжного противостояния с неоклассиче-

ским мейнстримом, признав неоклассическую и эволюционную теорию

взаимодополняющими «генеральными» теориями (Nelson et al., 2018).

Эпистемологический плюрализм предполагает, что адекватное позна-

ние сложного предмета требует использования широкого разнообразия

методов (Courvisanos et al., 2016), а не поиска одного, пусть и наиболее

эффективного метода. Развитие институциональной экономики наиболее

перспективно через фрагментацию исследовательского поля и дифферен-

циацию новых теоретических течений6, а не в формате господства един-

ственной доминирующей парадигмы или интеграции в единую теорию.

Столь часто критикуемая размытость методологии институциональных

исследований в этом смысле является конкурентным преимуществом

(а не недостатком), отражая постоянно происходящие процессы творче-

ской реинтерпретации научных конвенций и границ7.

Альтернативные институционализмы сфокусированы на отдельных

аспектах институциональной реальности, развивая специфические методы

и подходы, или же прокладывают особые методологические «тропы».

В частности, в критическом и «обитаемом» институционализмах пересмат-

ри вается р оль агентности в и нституциональн ы х процессах, в дискурсивном

и коммуникативном институционализмах переосмысляется значение ком-

муникаций, дискурсов и других идеационных факторов, а в феминистском

институционализме привлекается внимание к гендерной проблематике.

Посткейнсианский институционализм нацелен на синтез идей и методоло-

гий ОИЭТ и посткейнсианства, а исторический институционализм — на

дальнейшее развитие сравнительно-исторического анализа институтов8.

Общее у всех этих подходов то, что они выходят за предметные и мето-

дологические рамки НИЭТ и ОИЭТ; в целом они представляют собой

размытое семейство слабо сопоставимых теоретических схем.

Сторонники альтернативных институционализмов, безусловно,

создают прорывные теоретические инновации, например призывают

к отказу от различных устоявшихся элементов аксиоматики НИЭТ.

В частности, они оспаривают предпосылку о детерминирующем влия-

нии институтов на человеческое поведение, доказывая, что даже ря-

довые индивиды и миноритарные группы способны перенастраивать

институты и влиять на их развитие (эти идеи развиваются, в частности,

в «обитаемом», дискурсивном и феминистском институционализмах).

Также альтернативные институционалисты критикуют стандартные

6 Об этом на примере организационного институционализма см. в: Lok, 2020.

7 О пользе расплывчатости на примере эволюционной экономики см. в: Klaes, 2004.

8 Например, см. обзорные работы по критическому (Cleaver, de Koning, 2015), «обитае-

мому» (Hallett, Hawbaker, 2020), дискурсивному (Schmidt, 2019), коммуникативному

(Cor nel isse n et al., 20 15), феми н ист с ком у (Tho mso n, 2017), пост к ейн сиан ско м у (Wha len , 2020)

и историческому (Morgan et al., 2010) институционализму.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

представления о функциях институтов, утверждая, что все институты

мультифункциональны, их функции динамично меняются, а часть этих

функций скрыта или неявна, что блокирует целенаправленный дизайн

институтов (это ключевая идея критического институционализма, близ-

кая и историческому институционализму). В свою очередь, постнор-

тианский институционализм дистанцируется от интерналистского по-

нимания когнитивных процессов и индивидуальной рациональности

в пользу концепций социально расширенного познания (socially extended

cognition ) и экологической рациональности, в которых ключевая роль

отводится ког н и т и вным институтам (под робнее см.: Petracca, Gallagher,

2020; Frolov, 2022). Вме с те с тем ал ьтернативн ые инст и туционализмы не

имеют претензи й на статус гранд-теори и или новой парадигмы: прежде

всего, это поисковые исследования за границами исследовательских

программ и НИЭТ, и ОИЭТ. Именно в выходе за конвенциональные

границы и состоит их главная функция в развитии институциональных

исследований. Ведь когда все больш ие задачи решены, научные напра в-

ления неизбежно теряют привлекательность: с ОИЭТ это произошло

раньше, НИЭТ сейчас переживает «кризис среднего возраста». Поэтому

нужны повороты (turns), переориентирующие программу исследова-

ний на «свежие» темы и новые крупные задачи. Во всех социальных

науках такие повороты стали при вы ч ным явлением. Среди н их — куль-

турный, лингвистический, исторический, релятивистский, гендерный,

нар ративный, поведенческий, нейронаучный, спекулятивный и др.9 Их

названия — это своего рода «хештеги», размечающие исследовательское

поле и служащие ориентирами для новых проектов и коллабораций.

Альтернативные институционализмы — новые повороты в изуче

нии институтов, вывод ящие в цен тр вни ман и я новые обла сти анализа,

объясняющие переменные или теоретические подходы. Чаще всего это

междисциплинарные течения, «запускающие» новые тренды в инсти-

туциональных исследованиях. Пусть часто такие повороты носят до-

статочно локальный характер и довольно быстро затухают (так прои-

зошло, в частности, с постмодернистским и постструктуралистским

институционализмами), но вполне вероятно, что они являются частями

происходящего глубокого сдвига всей программы изучения институтов.

Поэтому было бы правильным относиться к попыткам осуществления

новых поворотов в институциональных исследованиях терпимее и кон-

структивнее. Не стоит встречать их ожесточенной критикой, навешива-

нием ярлыков и стигматизацией. Альтернативные институционализмы

и так испытывают на себе влияние монопольного статуса НИЭТ10,

9 В современной интеракционистской социологии сосуществуют более 20 альтернативных

интеракционизмов — и это важная составляющая ее огромного влияния (Jacobsen, 2019).

10 Развиваемый мною постинституционализм (Фролов, 2020) основывается на широкой

программе критического институционализма (Cleaver, de Koning, 2015) и по большинству

методологических вопросов противопоставляется НИЭТ (как и ОИЭТ). Однако редколлегия

Journal of Institutional Economics предложила вынести в название моей статьи (Frolov, 2021)

термин «расширенный институциональный подход», представив его как расширение НИЭТ.

Моей книге, готовящейся к выходу в издательстве Routledge, редакцион ный совет утвердил

название «Digital capitalism and new institutionalism», мотивировав это тем, что термин new

in s tit ut ion a lis m пред поч т и т ельнее с то ч ки зр ения ма рк е т инга . Это пр име ры мяг к ого впис ы вани я

альтернативных институционализмов в доминирующий дискурс.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

поэтому их поддержка важна для роста разнообразия институциональ-

ной экономики и анализа институтов в целом.

Какой институционализм научнее?

(спор о методах без учета канонов)

Природа противостояния ОИЭТ и НИЭТ связана с очередным

спором о методах (Methodenstreit), которых в истории экономической

науки было немало. И, как обычно, спор о методах свелся к столк-

новению двух канонов научности, условно разделяющих разнообраз-

ные школы и подходы на два типа (Reinert, 2007; Автономов, 2013).

Первый канон лежит в основе неоклассической теории и основанной

на ее предпосылках НИЭТ: его суть — дедуктивный метод, поиск

универсальных законов, высокий уровень абстракции, ориентация

на «строгие» выводы. Второй канон органично присущ ОИЭТ: в его

основе индуктивный метод, акцент на специфике объектов анализа,

низка я абстрактно с т ь, стремление к «реалист и чным» вывода м. Между

этими двумя канонами располагается широкий спектр методологий,

применяемых в институциональных исследованиях. Сосуществование

канонов не статично и выражается в их коэволюции, конструктивном

процессе встречного движения и взаимного обогащения (Avtonomov,

Avtonomov, 2019), в том числе принимающего напряженные формы

споров о методах.

Важно понять, что критика и ОИЭТ, и НИЭТ в своей основе,

как правило, методологически не толерантна, то есть в ней игнори-

руется факт сосуществования канонов и их совместного развития.

Становясь на позиции первого, «строгого» канона, многие апологеты

НИЭТ громят методологические изъяны оригинального институцио-

нализма. Сторонники ОИЭТ с не меньшим энтузиазмом обрушивают-

ся на дефекты методологии нового институционализма, отталкиваясь

от принципов второго, «реалистичного» канона. Критики и ОИЭТ,

и НИЭТ старательно не замечают наличия двух канонов научности

в экономической науке и социальных науках в целом.

Критика ОИЭТ как теоретически незрелого или недоразвитого

направления всегда основывается на аксиоматике первого канона, со-

стоящей в том, что у экономических систем существуют универсальные

законы и механизмы, которые могут быть открыты и смоделированы.

Но в основе ОИЭТ лежит иная аксиоматика — второй канон, —

в частности, явно выраженный релятивизм, то есть признание вы-

сочайшей специфичности экономических систем (Wisman, Rozansky,

1991). Поэтому с точки зрения ОИЭТ бессмысленно пытаться искать

общие закономерности и строить универсальные формальные модели,

не учитывающие массу специфических факторов и потому очень аб-

страктные. Перечень допущений, сопровождающий любую экономет-

рическую модель, превращает ее в очень несовершенную имитацию

реальных институтов с массой искусственных свойств (например, см.:

Klein, 1989). Как следствие, ОИЭТ отказывается от крена в сторону

количественных методов, отдавая приоритет качественным методам.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

Такая методологическая ориентация, типичная для второго канона,

вызывает резкие возражения у ревностных последователей НИЭТ, по

мнению которых экономический анализ институтов однозначно свя-

зан с количественными оценками (Тамбовцев, 2021а) и с формальным

моделированием на основе статистических данных (Rodrik, 2015). Но

почитатели культа количественных методов, по всей видимости, не

учитывают, что каноны в экономической науке периодически вступают

в фазу встречного движения. Именно это и происходит в современной

институциональной экономике. Представители НИЭТ особое внимание

обращают в последнее время на развитие качественных методов, а пред-

ста вители ОИЭТ — на испол ьзование математ и ческого инст румен тария.

Многие лидеры НИЭТ давно использовали качественные методы

как дополнение к количественным: например, школа Остром широ-

ко практиковала полевые исследования институтов и анализ кейсов

(Ostrom, 2005), а А. Грейф с соавторами объединили теоретико-игро-

вую теорию институтов с историческими кейсами (Bates et al., 1998;

Greif, 2006). Современные новые институционалисты обсуждают не-

обходимость более активного использования качественных методов

анализа институтов (Skarbek, 2020), таких как сравнительный анализ

кейсов и отслеживание процессов (process tracing). Ведущие специали-

сты в области НИЭТ единодушны в том, что одержимость экономистов

количественными методами становится тормозом научного прогресса

(Ménard, 2020) и будет печально, если качественные методы будут от-

вергаться просто по причине их непривычности (Shirley, 2020). Изучать

сложные институциональные процессы и явления можно, расширив

канон нау чно сти, при н ятый в НИЭТ, за счет включения в него качест-

венных методов, в том числе из других социальных наук, ведь в ОИЭТ

уже успешно адаптированы методы антропологии, социологии, истории

и др. Так, этнографические методы начинают использоваться в НИЭТ

для изучения экономики дара (gift economy), позволяя лучше понять

логику человеческого поведения за пределами абстрактной рациональ-

ности и специфику гибридных институтов (обзор см. в: Kesting et al.,

2020). Антропологические, психологические и социологические подходы

также рассматриваются как ключ к расширению трактовки рацио-

нальности в НИЭТ, чтобы учитывать многие неформальные и слабо

измеримые параметры индивидуального выбора (обзор см. в: D’Amico,

Martin, 2022). Анализ докладов, представляемых на ежегодной конфе-

ренции Общества институциональной и организацион ной экономики

(Society for Institutional & Organizational Economics), показывает, что

неуклонно растет доля работ, опирающихся на качественные методы

или сочетающих их с количественными методами.

Невозможность быстрой операционализации не означает невер-

ности теорий: так, теории человеческого капитала и трансакционных

издержек прошли долгий путь к количественному измерению и фор-

мальному моделированию. Аналогично, разработку объяснительных

вербальных паттерн-моделей (один из основных методов анализа инсти-

тутов в ОИЭТ) долгое время критиковали за нечеткость. Преодолеть

этот встроенный недостаток паттерн-моделирования позволяют совре-

менные агент-ориентированные модели (agent-based models), которые

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

предлагается активно применять в ОИЭТ. Такие модели, в отличие от

теоретико-игрового подхода, дают возможность изучать индивидуаль-

ные и институциональные факторы в их взаимодействии, тем самым

преодолевая узость как холизма, так и методологического индиви-

дуализма (Gräbner, 2015; Gräbner, Kapeller, 2015). Главный редактор

Journal of Economic Issues подчеркивает, что журнал готов публиковать

статьи по математическому моделированию открытых экономических

систем (Waller, 2020). В частности, следует ожидать активизации работ

на стыке ОИЭТ и теории сложности, посвященных моделированию

сложных адаптивных институциональных систем.

Повторим, речь не идет о том, что представители ОИЭТ осознали

ненаучность своей методологии и начали учиться у НИЭТ: именно

такую картину изображает Тамбовцев (2021а), игнорируя тот факт,

что и НИЭТ, в свою очередь, начала учиться у ОИЭТ, перенимая

качественные методы. Кроме того, количественные методы и формаль-

ные модели, массово применяемые в современной НИЭТ, постепен-

но меняются под влиянием критики (Voigt, 2013; Sindzingre, 2021).

Так, лидеры НИЭТ признают, что «субъективные оценки необходимы

для понимания сложной природы большинства институтов» (Ménard,

Shirley, 2018. Р. 4). Это требует развития новых методов институцио-

нальных измерений, сочетающих объективную и субъективную (в част-

ности, экспертную) информацию (например, см.: Teorell et al., 2019).

Методы теории игр, используемые в НИЭТ, также серьезно крити-

куются, а теория динамических систем — главный кандидат на их

замену (Seligson, McCants, 2021).

На наш взгляд, ОИЭТ и НИЭТ олицетворяют в современной

институциональной экономике два канона научности. После фазы

взаим ной критики спор о методах изучения институтов перешел в фазу

активного взаимовлияния канонов, следствием чего становятся методо-

логические эксперименты, в которых комбинируются количественные

и качественные методы, а также совмещаются принципы логической

строгости моделей и реалистичности выводов. Конечно, объединить

ОИЭТ и НИЭТ в единую институциональную теорию невозможно: это

слишком разные исследовательские сообщества со своими традициями

и конвенциями. Но интеграция научных направлений редко проис-

ходит в форме объединения их методологий в единую рамку. Гораздо

чаще наблюдается диффузионный обмен элементами методологий. По

большому счету ничего не мешает более широкому применению ка-

чественных методов в НИЭТ, что сблизит ее с ОИЭТ, а обращение

институционалистов из ОИЭТ к формальному моделированию — шаг

к взаимопониманию с НИЭТ. Вполне возможно, что НИЭТ сохранит

ориентацию на количественные методы институционального анализа,

дополнив их качественными, а ОИЭТ останется плацдармом качествен-

ных методов, усилив их количественными. Методологические тради-

ции изучения институтов сблизятся, но сохранят свою идентичность.

Еще один момент, важный для понимания научности методов

ОИЭ Т и НИЭ Т, связа н с и х прогности ческой фу н кцией. Общеи зв е стно,

что оригинальные институционалисты скептически относились к са-

мой идее прогнозирования экономических процессов в связи с их

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

сложностью и нелинейностью. С точки зрения первого («строгого»)

канона это выглядит как отказ ОИЭТ от общепризнанных функ-

ций науки, а также делает ее бесполезной для общества (поэтому

ОИЭТ объявляют фолк-теорией). Однако ОИЭТ отрицает не саму

прогностическую функцию, а возможность достоверных прогнозов,

то есть повышает требования к точности прогнозирования, делая вы-

бор в пользу описания сценариев (например, прогноз развития труда

как экономического института см. в: Hodgson, 2016), что не редкость

и в современ ной НИЭ Т (прог нозы инстит у ц иональной эволюции блок-

чейна см. в: Davidson et al., 2018; Frolov, 2021; Alston et al., 2022).

Бесспорно, теоретическое обоснование прогнозов и их эмпирическое

тестирование — ключевая черта большинства работ в области НИЭТ,

особенно в традициях школ Уильямсона и Остром. Но сама по себе

разработка формальных моделей прогнозирования не есть синоним

научности методологии той или иной теории, если принимать во вни-

мание существование двух канонов. Прогностические возможности

НИЭТ и ОИЭТ ограничены главным образом сложностью изучаемых

ими реальных институтов11. Растущая институциональная сложность

экономики сопротивляется редукционистским подходам и подталки-

вает обе школы к сближению.

Перспективы плюралистичной

институциональной теории

Если описывать институциональную экономику как своего рода

«рынок идей» (Mokyr, 2016), то консервативная точка зрения озна-

чает, что сейчас этот «рынок» дуопольный, слияние двух лидеров

невозможно и, скорее всего, в будущем нас ждет монопольное доми-

нирование нового институционализма. По нашему мнению, «рынок»

институциональных идей уже сейчас гораздо неоднороднее, чем при-

нято считать, а в перспективе его внутреннее разнообразие будет ра-

сти, требуя «политики» поддержки конкуренции, в том числе за счет

устранения входных барьеров.

Наиболее вероятный сценарий развития институциональной эко-

номики в XXI в. — это формирование плюралистичной исследова-

тельской программы, направленной на расширение методологического

разнообразия, стимулирование новых поворотов и направлений анали-

за институтов, переход к постдисциплинарному формату. Такой про-

гноз основывается на ряде фактов. Начнем с того, что НИЭТ и ОИЭТ

поступательно наращивают свою междисциплинарность. Изначально

ОИЭТ создавалась как междисциплинарное научное течение, и этот

курс продолжает выдерживаться. Движется в этом направлении

и НИЭТ: ее лидеры ожидают в будущем еще больше междисципли-

11 Это относится и к неоклассическому мейнстриму, на методологической рамке которого

базируется НИЭТ: неоклассики многократно демонстрировали неспособность их эконометри-

ческих моделей достоверно прогнозировать сложные процессы, такие как макроэкономическое

развитие (Lawson, 2015; Storm, 2021) и глобальные климатические изменения (Keen, 2021),

но это не лишает мейнстрим статуса науки.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

нарных партнерств, которые могут привести к «потрясающим новым

союзам» (Ménard, Shirley, 2014. Р. 560). Главный журнал НИЭТ,

Journal of In s titutional Economics, пози ц ионируется в кач е стве междис-

циплинарного форума по изучению институтов, а ведущая ежегодная

конференция по НИЭТ, организуемая Обществом институциональной

и организационной экономики, проводит выраженный курс на меж-

дисциплинарность, особо приветствуя работы, объединяющие разные

дисциплины и тематические рубрики. ОИЭТ и НИЭТ начали двигаться

по пути адаптации методов из противоположных канонов, что будет

способствовать расширению дискурсивного коридора (диалогового

поля) и переопределению границ этих школ. За пределами НИЭТ

и ОИЭТ активно развиваются альтернативные институционализмы,

методы которых часто комбинируются исследователями, создающими

новые теоретические линии. Альтернативные институционализмы про-

должают развиваться в других социальных науках и междисципли-

нарных полях, формируя специфические методологические традиции

и исследовательские программы. Таким образом, институциональные

исследования становятся все более разнообразн ы ми, но консервативна я

часть институционалистского сообщества пытается замаскировать этот

тренд нарративом о двух противоборствующих школах.

НИЭТ слишком часто представляется как «теория всего» в обла-

сти изучения институтов. Но многообразие институтов и их постоянно

растущая сложность обусловливают невозможность единой (и един-

ственной) теории. У институциональных экономистов нет научных

методов и инструментов, которые можно в одинаковой степени приме-

нять к институтам любого типа, любой страны и любой эпохи. Так,

массированная критика теории инклюзивных институтов Д. Аджемоглу

и Дж. Робинсона адресована главным образом ее претензиям на уни-

версальность и слишком простым объяснениям сложнейших истори-

ческих процессов экономических изменений. Другой пример: если для

институтов индустриального капитализма теория трансакционных

издержек отлично работала, то в условиях вызванного цифровыми

техно логиями революционного снижения трансакционных издержек эта

почтенная теория перестает адекватно интерпретировать институцио-

нальные изменения (Frolov, 2021). Что дает монопольно доминирующая

теория институтов, за исключением одного, пусть и продуктивного,

но одностороннего способа описания и объяснения институциональ-

ной реальности? Эту реальность можно познать разными способами,

поэто му пора прекратить культивирование мифа о единственно верной

институциональной теории.

Чтобы оставаться в авангарде современной экономической науки,

институциональные экономисты должны будут перевообразить, пере-

осмыслить и пересобрать свое исследовательское поле. Важен осознан-

ный курс на плюрализацию предмета институциональной экономики,

ее методологического арсенала и, в целом, того, что значит быть инсти-

туциональным экономистом в XXI в. Центральным принципом плю-

ралистичной парадигмы в институциональной экономике может стать

эпистемологический плюрализм: нередуцируемая сложность институтов

означает необходимость задействовать максимально широкий спектр

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

подходов и методов. Причем эпистемологический плюрализм не сле-

дует понимать как промежуточный этап в развитии институциональ-

ных исследова ний на пути к единой «правильной» пара д и г ме (Gräbner,

Strunk, 2020). Это не временная стратегия «разброда и шатаний», сме-

няющаяся в перспективе унификацией и (пусть даже междисциплинар-

ным) синтезом, а принципиальная установка, отражающая осознание

фундаментальной эпистемологической неопределенности при изучении

сложных институтов. Восхождение к пониманию институциональной

сложности может и дол жно ид ти разными путями. Было бы правильно

начать движение от жестких методологических схем к методологиче-

скому бриколажу — творческому комбиниров а н и ю разли ч ных методов

применительно к специфике конкретных исследовательских проектов

(Pratt et al., 2022). Тенденция к использованию слишком строгих версий

различных институциональных подходов существует, и ее не следует

недооценивать12. В парадигме методологического бриколажа любые стан-

дартные или да же каноничные подходы являются не боле е чем н аборами

инструментов, открытыми изменениям и комбинациям с другими под-

ходами. Использование и комбинирование методов направлено только

на решение задач исследования, а не на следование методологическим

традициям: этот взгляд должен получить широкое распространение

среди институционалистов, особенно ведущих поисковые исследования.

Важная особенность плюралистичной институциональной эконо-

мики в том, что ее методом (в собирательном смысле) в принципе

невозможно овладеть. Его нужно ком поновать и рекомби н и роват ь при-

менительно к особенностям конкретных исследовательских проектов,

осуществляя тем самым пользовательские методологические инновации.

Реальным объединительным началом в институциональной экономике

является ее предмет — экономические институты, а не какой-либо метод

их анализа. Сама идея объединения по методу неизбежно будет прео-

долена. В институциональных исследованиях уже есть примеры плю-

ралистичных областей. Так, в свое время Норт высказался о том, что

только предмет объединяет исследователей трансакционных издержек,

тогда как по поводу методов идут бесконечные дискуссии (Норт, 1997).

Ситуация с тех пор изменилась не сильно — и это даже к лучшему.

Еще один пример: недавно начавшая формироваться постнортианская

институциональная экономика, изучающая когнитивные экономические

институты, объединена общим предметом, но при этом характеризуется

ра знообра зием подходов (Greif, Moky r, 2017; Petrac c a, Galla g her, 2020;

Rosenbaum, 2021; Frolov, 2022), которое будет только расти.

На наш взгляд, постдисциплинарность, то есть принципиальный

отказ от дисциплинарных оптик, станет целевым вектором развития

плюралистичной институциональной теории. Этот курс означает новое

качество открытости институциональных исследований за счет при-

нятия аксиомы нередуцируемой сложности институтов, а не просто

преодоление междисциплинарных барьеров. Современные экономи-

12 Эта тенденция касае тся, например, теории фирмы (Grandori, 2021), анализа дискрет-

ны х ст ру к т у рны х ал ьт е рна тив (Frolov, 202 1) или ко н цеп ц и и инс т и туто в как пра в ил (H ind r iks,

Guala, 2015).

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

ческие институты достигли такого уровня сложности, что попытки

анализировать их в рамках обособленных дисциплин — самообман.

Пора признать, что дисциплинарные границы — морально устаревший

концепт. Он и уже да вно дол жны служить лишь условными разграни-

чительными линиями и ориентирами, а не основой организации науки

и профессиональной идентификации ученых. Эти границы делают

невидимыми для институциональных экономистов новые тенденции

и оригинальные подходы к исследованию институтов, складывающие ся

в других дисциплинах. Например, теория институционального бри-

колажа, которая в институциональной экономике только формирует-

ся (обзор см. в: Фролов, 2020), уже получила активное развитие

в социологии и политической науке (Morgan et al., 2010), а также

в организационных науках в виде теорий институциональной рабо-

ты и «обитаемых» институтов (Hallett, Ventresca, 2006; Lawrence

et al., 2011). Эт и теори и имеют общую черту: ак цент на преобразующую

институты деятельность рядовых и даже маргинальных акторов (инди-

видов и их групп), испытывающих перманентный дефицит ресурсов.

Предлагаемое смещение внимания, образно говоря, с крупных инсти-

туциональных «предпринимателей» на институциональных «рабочих»

позволяет давать более глубокие объяснения изменений институтов,

с чем и связана растущая востребованность этих подходов.

Еще один пример: теории дискурсивного конструирования и пер-

формативности имеют долгую традицию в философии, социологии,

исследованиях науки и техники и др. На их основе возникли дис-

курсивный и коммуникативный институционализмы в политологии

и исследованиях организаций (Schmidt, 2010; Cornelissen et al., 2015),

однако из широчайшего круга обсуждаемых вопросов институцио-

нальные экономисты пока обратили внимание только на нарративы

(например, см.: Вольчик, 2020; Casas-Klett, Li, 2021; Whalen, 2022)

вслед за авторами нарративной экономики (Shiller, 2019). Но создание

нарративов (сторителлинг) — лишь одна из множества дискурсивных

практик, которые уже активно изучаются в смежных дисциплинах.

Необходимо двигаться за пределы междисциплинарности, кото-

рая, при всей ее несомненной продуктивности, сохраняет дисципли-

нарные границы и даже способствует их укреплению. Современные

институциональные экономисты, перенимая методологические идеи из

других социальных наук, продолжают рассматривать эти методы в ка-

честве «примесей» к базовой экономической методологии. Но инсти-

туциональные экономисты XXI века должны стать универсальными

учеными, хорошо ориентирующимися в философии, социологии, по-

литологии, антропологии, культурологии, истории, когнитивной науке

и т. д. Конечно, речь не идет о глубоких специальных знаниях во всех

этих дисциплинах. В принципе, общего понимания их методологи-

ческих возможностей, знакомства с теоретическим инструментарием

и особенностями дискурсов, отслеживания новых трендов вполне до-

статочно. Регулярно выходящие во всех областях знаний общедисцип-

линарные и тематические руководства (handbooks) помогут в этом.

Институциональная экономика в перспективе может трансформиро-

ваться в открытое исследовательское поле, где будут ликвидированы ба-

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

рьеры между любыми социальными дисциплинами и устранены любые

формы иерархических отношений между ними. Необходима плоская

эпистемология, то есть принципиальное равенство любых дисциплин,

изучающих экономические институты. Ее следствием станут быстрое

присоединение к новым «поворотам» (turns) в других социальных

науках, а также поддержка альтернативных институционализмов как

«эндогенных» поворотов, обусловленных внутренней логикой развития

институциональных исследований. Никакого специального метаязыка

при этом не потребуется13. Даже сейчас сосуществуют многочислен-

ные трактовки категории «институт», и в этом нет никаких проблем,

просто ученые обязательно оговаривают в своих работах, что именно

они имеют в виду под институтами. И это не дефект, а особенность

современной институциональной экономики, которая уже отражается

в учебниках (например, см.: Voigt, 2019).

Преимуществ развития институциональной экономики в плюралис-

тичном русле много. Во-первых, отказ от деструктивного противопостав-

ления ОИЭТ и НИЭТ, преодоление негативных эффектов монополь-

ного статуса НИЭТ («туннельное зрение», см.: Stilwell, 2019; дефицит

«больших идей» и др.). Во-вторых, вовлечение вдохновляющих идей

и подходов из других дисциплин, в том числе связанных с построе-

нием новых исследовательских программ за рамками НИЭТ и ОИЭТ.

В-третьих, повышение гибкости институционалистского сообщества:

быстрое реаги рование на повороты в других социальных науках, по-

стоянная генерация свежих дискуссионных идей, активизация методо-

логических дискуссий. В-четвертых, рост конкуренции альтернативных

подходов повышает вероятность отбора и широкого распространения

лучших из них (этот механизм часто описывается метафорой «рынка

идей»). В-пятых, методологическая толерантность и сосуществование

различных теоретических подходов стимулируют методологические

эксперименты и нестандартные дизайны исследований, а также спо-

собствуют улучшению взаимопонимания и качества диа лога между

различными направлениями институционального анализа.

В ходе плюралистичного развития периодически возможны

(и даже необходимы) интеграционные процессы, приводящие к воз-

никновению объединительных движений и к росту согласованности (но

не унификации) исследовательского поля. Но параллельно эпистемоло-

гический плюрализм будет стимулировать развитие контрдоминантных

подходов и проектов, повышающих внутреннее разнообразие инсти-

туциональной экономики. Бесспорно, плюралистичной институцио-

нальной теории будут свойственны эклектичность, нестабильность

исследовательской программы, нечеткость границ и неоднородность

сообщества. Эти «обратные стороны» методологического плюрализ-

ма и постдисциплинарности суть объективные следствия непрерывно

«бурлящего котла» институциональных идей. Но приведут они не

к теоретической анархии, а лишь к отсутствию претензий на создание

универсальной и всеобъемлющей теории институтов.

13 Тезис о ключевой роли метаязыка во взаимодействии различных направлений

экономической науки отстаивается в: Тутов, Шаститко, 2021.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

* * *

Морально устаревшие стереотипы об институциональной эконо-

мике следовало бы отбросить, и как можно скорее. Пора перестать

воспринимать НИЭТ и ОИЭТ как гомогенные исследовательские про-

граммы, находящиеся в жесткой оппозиции. Никогда ОИЭТ не была

внутренне согласованным научным течением (как и фолк-теорией),

но и НИЭТ представляет собой в большей степени неоднородное дви-

жение, чем унифицированную доминирующую парадигму. Не стоит

недооценивать рост разнообразия институциональных исследований,

размывание дисциплинарных границ, методологические эксперимен-

ты. Современная институциональная экономика — это не поле битвы

ОИЭТ и НИЭТ, а ландшафт конкуренции и кооперации множества

направлений институционального анализа, в том числе развивающихся

за пределами ОИЭТ и НИЭТ. Альтернативные институционализмы

не пристанища еретиков с завышенными теоретическими амбициями,

а потенциальные новые повороты (turns) в изучении экономических

институтов, игнорировать которые по меньшей мере недальновидно.

Нет никаких оснований для формирования единой институциональ-

ной теории. Наоборот: главные тренды развития институциональной

экономики сегодня — это усиление методологического плюрализма

и разветвление направлений междисциплинарного поиска. В будущем

институциональные экономисты будут слишком разными, чтобы можно

было описать их типичный портрет, но именно это разнообразие по-

зволит им успешно реагировать на вызовы роста институциональной

сложности. Представлять НИЭТ (с ее акцентом на количественных

методах) в качестве эталона научности в области институциональных

исследований — слишком большое упрощение. Новые институцио-

нальные экономисты все активнее применяют методы качественного

анализа (за которые так долго критиковали ОИЭТ), поступательно

отказываясь от редукционистских представлений об институтах. Это

активизирует поиск новых количественных методов, более адекватных

растущей сложности современных институциональных систем.

Культивирование методологического разнообразия, снятие дисцип-

линарных барьеров, активное экспериментирование с новыми под-

ходами, разветвление поисковых направлений изучения институтов,

возможно, лучший сценарий будущего институциональной экономики,

особенно по сравнению с вариантом ее превращения в единую тео-

рию. В перспективе мы можем увидеть институциональную экономи-

ку гораздо более разнонаправленным, высокодиверсифицированным,

быстроменяющимся и постдисциплинарным исследовательским полем.

Список литературы / References

Автономов В. С. (2013). Абстракция — мать порядка? (историко-методологические

рассуждения о связи экономической науки и экономической политики) //

Вопросы экономики. № 4. С. 4—23. [Avtonomov V. S. (2013). Abstraction as

a mother of order? Voprosy Ekonomiki, No. 4, pp. 4—23. (In Russian).] https://

doi.org/10.32609/0042-8736-2013-4-4-23

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

Вольчик В. В. (2020). Нарративы и понимание экономических институтов // Terra

Economicus. Т. 18, № 2. С. 49—69. [Volchik V. V. (2020). Narratives and under-

standing of economic institutions. Terra Economicus, Vol. 18, No. 2, pp. 49—69.

(In Russian).]

Норт Д. (19 9 7). Ин ституты, инстит уци ональн ые изм ене н и я и фун к ц иони р ова ние эк о-

номики. М.: Фонд экономической книги «Начала». [North D. (1997). Institutions,

institutional change and economic performance. Moscow: Nachala. (In Russian).]

Тамбовцев В. Л. (2020). Непродуктивность попыток методологического синтеза //

Вопросы теоретической экономики. № 3. С. 7—31. [Tambovtsev V. L. (2020).

Unproductivity of the methodological fusion’s attempts. Theoretical Economics,

No. 3, pp. 7—31. (In Russian).]

Тамбовцев В. Л. (2021a). Возможна ли единая институциональная экономическая

теория? // Вопросы экономики. № 1. С. 33—51. [Tambovtsev V. L. (2021a). Is

unified institutional economics possible? Voprosy Ekonomiki, No. 1, pp. 33—51.

(In Russian).] https://doi.org/10.32609/0042-8736-2021-1-33-51

Тамбовцев В. Л. (2021b). Институционализмы в экономической науке: что стоит за

их разнообразием? // Журнал институциональных исследований. Т. 13, № 1.

С. 20—36. [Tambovtsev V. L. (2021b). Institutionalisms in economics: What are

behinds their variety? Journal of Institutional Studies, Vol. 13, No. 1, pp. 20—36.

(In Russian).] https://doi.org/10.17835/2076-6297.2021.13.1.020-036

Тутов Л. А., Шаститко А. Е. (2021). Метаязык внутридисциплинарного дискурса

для научно-исследовательских программ: приглашение к разговору // Вопросы

экономики. № 4. С. 96—115. [Tutov L. A., Shastitko A. E. (2021). Metalanguage

within disciplinary discourse for scientific research programs: Invitation to

a debate . Voprosy Ekonomiki, No. 4, pp. 96—115. (In Russian).] https://doi.org/

10.32609/0042-873 6-2021-4-96 -115

Фролов Д. П. (2020). Постинституционализм: за пределами институционального

мейнстрима // Вопросы экономики. № 5. С. 107—140. [Frolov D. P. (2020). Post-

institutionalism: Beyond the institutional mainstream. Voprosy Ekonomiki, No. 5,

pp. 107—140. (In Russian).] https://doi.org/10.32609/0042-8736-2020-5-107-140

Ходжсон Дж. М. (2003). Экономическая теория и институты: Манифест современной

институциональной экономической теории. М.: Дело. [Hodgson G. M. (2003).

Economics and institutions: A manifesto for a modern institutional economics.

Moscow: Delo. (In Russian).]

Alston E., Law W., Murtazashvili I., Weiss M. (2022). Blockchain networks as consti-

tutional and competitive polycentric orders. Journal of Institutional Economics,

[forthcoming]. https://doi.org/10.1017/S1744137421000 93X

Avton omov V., Av tonomov Y. (2019). Four Me tho dens t rei ts bet ween behavio ral and main-

stream economics. Journal of Economic Methodology, Vol. 26, No. 3, pp. 179—194.

Bates R. H., Greif A., Levi M., Rosenthal J.-L., Weingast B. R. (1998). Analytic

narratives . Princeton: Princeton University Press.

Boldyrev I., Svetlova E. (eds.) (2016). Enacting dismal science: New perspectives on

the performativity of economics. New York: Palgrave Macmillan.

Breit W., De Gregori T. R., Gruchy A. G., Hamilton D. (1976). Thorstein Veblen and

the institutionalists. A study in the social philo sophy of economics. Journal of

Economic Issues, Vol. 10, No. 4, pp. 943—957. https://doi.org/10.1080/00213624.

1976.11503397

Bu r n s S., Ful ler C. S. (2 0 2 0). In s tit utions an d entrep reneursh ip: Pushin g the bo unda r ies .

Quarterly Journal of Austrian Economics, Vol. 23, No. 3—4, pp. 568—612.

https://doi.org/10.35297/qjae.010080

Cardinale I. (2018). Beyond constraining and enabling: Toward new microfoundations for

institutional theory. Academy of Management Review, Vol. 43, No. 1, pp. 132—155.

https://doi.org/10.5465/amr.2015.0020

Casas-Klett T., Li J. (2021). Assessing the Belt and Road Initiative as a narrative:

Implications for institutional change and international firm strategy. Asia Pacific

Journal of Management, pp. 1—17.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

Cleaver F. D., de Koning J. (2015). Furthering critical institutionalism. International

Jour n a l of the Com m ons, Vol. 9, No. 1, pp. 1—18. https://doi.org/10.18352/ijc.605

Coase R. H. (1984). The new institutional economics. Journal of Institutional and

Theoretical Economics, Vol. 140, No. 1, pp. 229—231.

Coase R. H. (1988). The firm, the market and the law. Chicago, London: University

of Chicago Press.

Cornelissen J. P., Durand R., Fiss P. C., Lammers J. C., Vaara E. (2015). Putting

communication front and center in institutional theory and analysis. Academy

of Management Review, Vol. 40, No. 1, pp. 10—27. https://doi.org/10.5465/

amr. 2 014.0 3 81

Courvisanos J., Doughney J., Millmow A. (eds.) (2016). Reclaiming pluralism in eco-

nomics. London, New York: Routledge.

D’Amico D., Martin A. (2022). Introduction to the symposium on institutional analy-

sis, market processes, and interdisciplinary social science. Journal of Institutional

Economics, [forthcoming]. https://doi.org/10.1017/S174413742100 0941

Davidson S., De Filippi P., Potts J. (2018). Blockchains and the economic institutions

of capitalism. Journal of Institutional Economics, Vol. 14, No. 4, pp. 639—658.

https://doi.org/10.1017/S17441374170002 0 0

De Vries P. (2022). New institutional economics as situational logic. New York:

Routledge [forthcoming].

DiMaggio P. (1998). The new institutionalisms: Avenues of collaboration. Journal of

Institutional and Theoretical Economics, Vol. 154, No. 4, pp. 696—705.

Dopfer K., Foster J., Potts J. (2004). Micro-meso-macro. Journal of Evolutionary

Economics, Vol. 14, No. 3, pp. 263—279. https://doi.org/10.1007/s00191-004-0193-0

Elsner W. (2010). The process and a simple logic of ‘meso’. Emergence and the co-evo-

lution of institutions and group size. Journal of Evolutionary Economics, Vol. 20,

No. 3, pp. 445—477. https://doi.org/10.1007/s00191-009-0158-4

Frolov D. (20 21). Block chai n and the institut ion a l com plexity: An ext e nde d institut ion al

approach. Journal of Institutional Economics, Vol. 17, No. 1, pp. 21—36. https://

doi.org/10.1017/S17441374200 00272

Frolov D. (2022). Crafting cognitive institutions for overcoming the COVID-19 pan-

demic. Journal of Institutional Economics, [forthcoming]. https://doi.org/10.1017/

S1744137422000030

Gallagher S. (2020). Action and interaction. Oxford: Oxford University Press.

Gräbner C. (2015). Agent-based computational models — a formal heuristic for institu-

tionalist pattern modelling? Journal of Institutional Economics, Vol. 12, No. 1,

pp. 241—261. https://doi.org/10.1017/S17441374150 00193

Gräbner C., Kapeller J. (2015). New perspectives on institutionalist pattern modeling:

Systemism, complexity, and agent-based modeling. Journal of Economic Issues,

Vol. 49, No. 2, pp. 433—440. https://doi.org/10.1080/00213624.2015.1042765

Gräbner C., Strunk B. (2020). Pluralism in economics: Its critiques and their lessons.

Journal of Economic Methodology, Vol. 27, No. 4, pp. 311—329.

Grandori A. (2021). Pushing the boundaries of Williamson’s ‘science of economic organi-

zatio n’ — kn o wle dge and plurali s m challen ges. Unp ublished manuscr ipt . htt p s://

extranet.sioe.org/uploads/sioe2021/grandori.pdf

Greif A. (2006). Institutions and the path to the modern economy: Lessons from medieval

trade. Cambridge: Cambridge University Press.

Greif A., Mokyr J. (2017). Cognitive rules, institutions, and economic growth: Douglass

North and beyond. Journal of Institutional Economics, Vol. 13, No. 1, pp. 25—52.

https://doi.org/10.1017/S17441374160 00370

Haack P., Sieweke J., Wessel L. (eds.) (2020). Microfoundations of institutions. In 2 vols.

Bingley: Emerald Publishing.

Hallett T., Hawbaker A. (2020). Bringing society back in again: The importance of social

interaction in an inhabited institutionalism. In: P. Haack, J. Sieweke, L. Wessel

(eds.). Microfoundations of institutions. Bingley: Emerald Publishing, pp. 317—336.

https://doi.org/10.110 8/S0733-558X2019000065B024

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

Hallett T., Ventresca M. (2006). Inhabited institutions: Social interactions and orga-

nizational forms in Gouldner’s “Patterns of industrial bureaucracy”. Theory and

Society, Vol. 35, No. 2, pp. 213—236. https://doi.org/10.1007/s11186-006-9003-z

Hindriks F., Guala F. (2015). Institutions, rules, and equilibria: A unified theory.

Journal of Institutional Economics, Vol. 11, No. 3, pp. 459—480. https://doi.org/

10.1017/S17441374140004 9 6

Hodgson G. (2014). On fuzzy frontiers and fragmented foundations: Some reflections on

the original and new institutional economics. Journal of Institutional Economics,

Vol. 10, No. 4, pp. 591—611. https://doi.org/10.1017/S1744137414000307

Hodgson G. M. (2016). The future of work in the twenty-first century. Journal of

Economic Issues, Vol. 50, No. 1, pp. 197—216. https://doi.org/10.1080/002136

24. 2 016 .1148469

Hodgson G. M., Samuels W. J., Tool M. R. (eds.) (1994). The Elgar companion to

institutional and evolutionary economics. Brookfield: Edward Elgar.

Jacobsen M. H. (2019). Introduction: The coming of critical and cultural interactionisms .

In: M. H. Jacobsen (ed.). Critical and cultural interactionism insights from

sociology and criminology. New York: Routledge, pp. 1—11. https://doi.org/

10.432 4/9 7813151416 40-1

Keen S. (2021). The appallingly bad neoclassical economics of climate change.

Globalizations, Vol. 18, No. 7, pp. 1149—1177. https://doi.org/10.1080/14747731.

2020.1807856

Kesting S., Negru I., Silvestri P. (2020). Institutional analysis and the gift: An intro-

duction to the symposium. Journal of Institutional Economics, Vol. 16, No. 5,

pp. 665—674. https://doi.org/10.1017/S1744137420000223

Klaes M. (2004). Evolutionary economics: In defence of ‘vagueness’. Journal of

Economic Methodology, Vol. 11, No. 3, pp. 359—376. https://doi.org/10.1080/

1350178042000252992

Klein P. A. (1989). Institutionalism confronts the 1990s. Journal of Economic Issues,

Vol. 23, No. 2, pp. 545—553. https://doi.org/10.1080/00213624.1989.11504920

Lari T. (2 021). When doe s comple mentarit y suppor t plu ralis m about schools of ec onom ic

thought? Journal of Economic Methodology, Vol. 28, No. 3, pp. 322—335. https://

doi.org/10.1080/1350178X.2021.1945659

Latour B. (2005). Reassembling the social: An introduction to actornetworktheory.

New York: Oxford University Press.

Lawrence T., Suddaby R., Leca B. (2011). Institutional work: Refocusing institutional

studies of organization. Journal of Management Inquiry, Vol. 20, No. 1, pp. 52—58.

https://doi.org/10.1177/10564926103 87222

Lawson T. (2015). Essays on the nature and state of modern economics. London;

New York: Routledge.

Lok J. (2020). Theorizi ng the ‘I’ in institutional theory: Moving forward th rough theo-

retical fragmentation, not integration. In: A. D. Brown (ed.). The Oxford handbook

of identities in organizations. New York: Oxford University Press, pp. 732—749.

https://doi.org/10.1093/oxfordhb/978019 8827115.013.16

Lounsbury M., Anderson D. A., Spee P. (eds.) (2021). On practice and institution:

Theorizing the interface. Bingley: Emerald Publishing. https://doi.org/10.1108/

S0733-558X202070

Ménard C. (2020). Please, open the windows! Journal of Institutional Economics, Vol. 16,

No. 4, pp. 427—428. https://doi.org/10.1017/S1744137420000089

Ménard C., Shirley M. (2014). The future of new institutional economics: From early

intuitions to a new paradigm? Journal of Institutional Economics, Vol. 10, No. 4,

pp. 541—565. https://doi.org/10.1017/S174413741400006X

Ménard C., Shirley M. M. (2018). Introduction. In: C. Ménard, M. M. Shirley (eds.).

A research agenda for new institutional economics. Cheltenham: Edward Elgar,

рр. 1—5. https://doi.org/10.4337/9781788112512.00006

Ménard C., Shirley M. M. (2022). Advanced introduction to new institutional economics .

Cheltenham: Edward Elgar.

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

Mokyr J. (2016). A culture of growth: The origins of the modern economy. Princeton:

Princeton University Press. https://doi.org/10.2307/j.ctt1wf4dft

Morgan G., Campbell J. L., Crouch C., Pedersen O. K., Whitley R. (eds.) (2010).

The Oxford handbook of comparative institutional analysis. New York: Oxford

University Press. https://doi.org/10.1093/oxfordhb/9780199233762.001.0001

Myrdal G. (1978). Institutional economics. Journal of Economic Issues, Vol. 12, No. 4,

pp. 771—783. https://doi.org/10.1080/00213624.1978.11503577

Nelson R. R., Dosi G., Helfat C., Pyka A., Saviotti P., Lee K., Dopfer K., Malerba F.,

Winter S. (2018). Modern evolutionary economics: An overview. Cambridge:

Cambridge University Press. https://doi.org/10.1017/9781108661928

Ne wen A., De Br uin L., Galla gher S. (20 18). 4E cog n ition: Hi stor ical ro ots, key conce pts,

and central issues. In: A. Newen, L. De Bruin, S. Gallagher (eds.). The Oxford

handbook of 4E cognition. Oxford: Oxford University Press, pp. 4—18.

Ostrom E. (2005). Understanding institutional diversity. Princeton: Princeton University

Press.

Panhans M. T., Schumacher R. (2021). Theory in closer contact with industrial life:

American institutional economists on competition theory and policy. Journal of

Institutional Economics, Vol. 17, No. 5, рр. 781—798. https://doi.org/10.1017/

S174413 74210003 57

Petracca E., Gallagher S. (2020). Economic cognitive institutions. Journal of Institutional

Economics, Vol. 16, No. 6, pp. 747—765. https://doi.org/10.1017/S1744137420000144

Poteete A., Janssen M., Ostrom E. (2010). Working together: Collective action, the com-

mons, and multiple methods in practice. Princeton: Princeton University Press.

Pratt M. G., Sonenshein S., Feldman M. S. (2022). Moving beyond templates: A bricolage

approach to conducting trustworthy qualitative research. Organizational Research

Methods, Vol. 25, No. 2, pp. 211—238. https://doi.org/10.1177/1094428120927466

Reinert E. S. (2007). How rich countries got rich and why poor countries stay poor.

London: Constable.

Rodrik D. (2015). Econom i cs rul es: The rights an d wron gs of the di s m al sc ience. Oxford:

WW Norton & Company.

Rosenbaum E. (2021). Mental models and institutional inertia. Journal of Institutional

Economics, [forthcoming]. https://doi.org/10.1017/S174413742100 059X

Rutherford M. (1994). Institutions in economics: The old and the new institutionalism.

Cambridge: Cambridge University Press.

Samuels W. J. (ed.) (1988). Institutional economics. Vol. I-III. Brookfield: Edward Elgar.

Samuels W. J. (1995). The present state of institutional economics. Cambridge Journal

of Economics, Vol. 19, No. 4, pp. 569—590. https://doi.org/10.1093/oxfordjourn-

als.cje.a035331

Sch m idt V. (20 10). Tak i n g ide a s and di s course serio u sly: Explaining change th rough di scur-

sive institutionalism as the fourth ‘new institutionalism’. European Political Science

Review, Vol. 2, No. 1, pp. 1—25. https://doi.org/10.1017/S175577390999021X

Schmidt V. A. (2019). Where might the next generation of progressive ideas and pro-

grammes come from? Contemporary discontents, future possibilities for Europe. In:

P. Diamond (ed.). The crisis of globalization: Democracy, capitalism and inequality

in the twentyfirst century. London: I. B. Tauris, рр. 167—186.

Seckler D. (1975). Thorstein Veblen and the institutionalists: A study in the social

philosophy of economics. Boulder: Colorado Associated University Press.

Seligson D., McCants A. (2021). Coevolving institutions and the paradox of informal

constraints. Journal of Institutional Economics, Vol. 17, No. 3, pp. 359—378.

https://doi.org/10.1017/S1744137420000600

Shiller R. J. (2019). Narrative economics: How stories go viral and drive major economic

events. Princeton: Princeton University Press. https://doi.org/10.1515/9780691189970

Shirley M. (2020). How should economists analyze institutions? Comments on David

Skarbek, ‘Qualitative research methods for institutional analysis’. Journal of

Institutional Economics, Vol. 16, No. 4, pp. 429—431. https://doi.org/10.1017/

S1744137420000053

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

Sindzingre A. N. (2021). Concept and causation: Issues in the modelling of institutions.

Forum for Social Economics, Vol. 50, No. 2, pp. 194—213. https://doi.org/10.1080/

07360932.2016.1263230

Skarbek D. (2020). Qualitative research methods for institutional analysis. Journal of

Institutional Economics, Vol. 16, No. 4, pp. 409—422. https://doi.org/10.1017/

S174413 741900078X

St a n field J. R. (1999). The scop e, me tho d, and signif icanc e of ori g inal in s tit uti onal ec o -

nomics. Journal of Economic Issues, Vol. 33, No. 2, pp. 231—255. https://doi.org/

10.1080/00213624.1999.11506154

Stilwell F. (2019). From economics to political economy: Contradictions, challenge, and

change. American Journal of Economics and Sociology, Vol. 78, No. 1, pp. 35—62.

https://doi.or g/10.1111/ajes .12259

Storm S. (2021). Cordon of conformity: Why DSGE models are not the future of macro-

economics. International Journal of Political Economy, Vol. 50, No. 2, pp. 77—98.

https://doi.org/10.1080/08911916.2021.1929582

Teorell J., Coppedge M., Lindberg S., Skaaning S.-E. (2019). Measuring polyarchy

across the globe, 1900—2017. Studies in Comparative International Development,

Vol. 54, No. 1, pp. 71—95. https://doi.org/10.1007/s12116-018-9268-z

Thomson J. (2017). Resisting gendered change: Feminist institutionalism and critical ac-

tors. International Political Science Review, Vol. 39, No. 2, pp. 178—191. https://

doi.org/10.1177/0192512116677844

Tool M. R. (ed.) (1988). Evolutionary economics. Vol. I-II. Armonk: M. E. Sharpe.

Tool M. R. (ed.) (1993). Institutional economics: Тheory, method, policy. Boston;

Dordrecht; London: Kluwer Academic Publishers.

Vandenberg P. (2002). North’s institutionalism and the prospect of combining theoreti-

cal approaches. Cambridge Journal of Economics, Vol. 26, No. 2, pp. 217—235.

https://doi.org/10.1093/cje/26.2.217

Voigt S. (2013). How (not) to measure institutions. Journal of Institutional Economics,

Vol. 9, No. 1, pp. 1—26. https://doi.org/10.1017/S1744137412000148

Voigt S. (2019). Institutional economics. An introduction. Cambridge: Cambridge

University Press. https://doi.org/10.1017/9781108573719

Waller W. (2020). The Journal of Economic Issues in the calculable future of original

institutional economics. Jour n al of Econo mic Issues, Vol. 54, No. 2, pp. 329—333.

https://doi.org/10.1080/00213624.2020.1743140

Whalen C. J. (2020). Post-Keynesian institutionalism: Рast, present, and future.

Evolutionary and Institutional Economics Review, Vol. 17, No. 1, pp. 71—92.

https://doi.org/10.1007/s40844-019 -00150-4

Whalen C. J. (2022). Storytelling and institutional change: The power and pitfalls of

economic narratives. In: C. J. Whalen (ed.). Institutional economics perspectives

and methods in pursuit of a better world. New York: Routledge, pp. 247—270.

https://doi.org/10.4324/9781003160434-13

Wilber C. K., Harrison R. S. (1978). The methodological basis of institutional economics :

Pattern model, storytelling, and holism. Journal of Economic Issues, Vol. 12, No. 1,

pp. 61—89. https://doi.org/10.1080/00213624.1978.11503505

Williamson O. E. (1975). Markets and hierarchies: Analysis and antitrust implications.

New York: The Free Press.

Williamson O. E. (1996). Economic evolution: An enquiry into the foundations of

new institutional economics. Economic Journal, Vol. 106, No. 6, pp. 1791—1793.

https://doi.org/10.2307/2235224

Williamson O. E. (2008). Foreword. In: E. Brousseau, J.-M. Glachant (eds.). New

institutional economics: A guidebook. Cambridge: Cambridge University Press,

pp. xxiii- xxxvii.

Wisman J. D., Rozansky J. (1991). The methodology of institutionalism revisited. Journal

of Economic Issues, Vol. 25, No. 3, pp. 709—737. https://doi.org/10.1080/

00213624 .1991.115 0 519 8

Author’s personal copy

Д. П. Фролов / Вопросы экономики. 2022. № 4. С. 45—69

The future of pluralistic institutional theory

Daniil P. Frolov

Author affiliation: Volgograd State Technical University (Volgograd, Russia).

Email: ecodev@mail.ru

The article criticizes the stereotypes about the current state of institutional

economics and the logic of its development. These stereotypes are based on

underestimating the growth of its internal diversity, blurring the methodologi-

cal boundaries of new and original institutional economics (NIE and OIE),

the emergence of numerous alternative institutionalisms. The history of OIE

and NIE shows that their competition has been replaced by methodological

excha n ge, and research prog r a m s are becom i ng mor e hete rogeneous and eclectic.

Alternative institutionalisms — interdisciplinary movements focused on new

trends in the analysis of institutions — are of growing importance. The paper

proposes to move from the narrative about the struggle between NIE and OIE

to rethinking institutional economics as a continuum of co-evolving and comple-

mentary schools and approaches. The article makes the case for creating an insti-

tutional theory based on epistemological pluralism, a combination of qualitative

and quantitative methods, and the transition to postdisciplinarity. A pluralistic

paradigm can be an adequate response to the challenge of increasing institutional

complexity in modern economies.

Keywords: institutionalism, new institutional economics, original institu-

tional economics, institutions, methodology.

JEL: A12, B41, B52.

Author’s personal copy

System Paradigm and Development of Alternative Strategies in Constructing Institutional Economic Theories

Article

Jan 2023

V. V. Biryukov

This article addresses the key aspects of constructing contemporary theories in institutional economics. The goal is to uncover the paradigmatic framework guiding different strategies in institutional theories and their potential for change. Using interdisciplinary constructivist methods from social sciences, the study highlights the intersubjective nature of economics and contrasts the principles that serve as the foundation for the development of institutional economic theories. The study’s historical review shows that shared research strategies have emerged from a paradigm rooted in the marginalist revolution. In this approach, collective phenomena explain the behavior of agents pursuing utilitarian motives. The unorthodox strategy involves constructing macro-, micro-, and historical-economic theories based on the distinction of two main levels of research: value-normative and institutional-instrumental. Meanwhile, the mainstream strategy concentrates only on institutions and tools. Relying on the established paradigm results in the creation of structuralist and eclectic theories that lead to a fragmented view of the economy. The paper advocates a transition to a poststructuralist paradigm via constructivist logic. This shift entails examining the relationship between agents and institutions from the perspective of economic culture, values, and ideas, rather than psychology. This approach enables a multi-level assessment of the economy as a system of institutions forged through value compromise. It also allows us to show internal changes, considering the impact of path determinacy linked to new values and ideas (ideational path determinacy).

The Human Economic Model in the Context of a Systematic Approach to the Study of Economics

Article

Sep 2023

Vitaly V. Biryukov

The purpose of the article is to identify the conceptual features of human economic models that determine the uniqueness of the construction of alternative approaches, as well as the possibility of transition to a more realistic model. The methodology of the research is determined by the fact that the economy as a complex system has a special type of properties of elements and their relationships associated with its intersubjective and dualistic nature. The article shows that modern approaches that generate fragmented theoretical descriptions have developed on the basis of reliance on different versions of the standard (basic) model of behavior of economic entities that arose during the marginalist revolution. In this model, economic motives are interpreted (explicitly or implicitly) based on utilitarian ethics, which creates the need to consider the behavior and interaction of subjects in the context of the exogenous influence of non-economic factors. The construction of unorthodox theories is based on the socio-cultural model of man proposed by the historical school, and provides for the study of three levels of economic reality. At the deep level, based on the consideration of value-normative representations and interactions of actors, the specifics of the formation of the institutional system of the economy are substantiated; at the middle level, with the help of institutional and instrumental analysis, the behavior of different groups of its subjects is described, taking into account their positions; based on this, the processes occurring at the surface level are explained. Mainstream theories, relying on the institutional model of a person, use institutional and instrumental analysis to describe the average and superficial levels of reality, which is accompanied by borrowing the ideas of the classical and German schools, as well as unorthodox institutionalism. The paper proposes to abandon simplified interpretations of the classical theory and, in line with its ideas, move from the standard model to the economic and cultural model of a person, taking into account the dualism of his economic motives. This perspective focuses on the creation of a system paradigm adequate to the modern economy for studying the endogenous processes of its transformation and the formation of mechanisms for the successful sovereign development of the national economy.

Audit on Going Concern in the Context of an Institutional Approach

Article

May 2023

L. S. Makhanko

In the conditions of uncertainty, going concern auditing (GCA) or auditing of continuity of operations is an effective tool for preventing adverse effects and consequences of disruption of the stable functioning of the organization and at the same time a possible situation of systemic defaults and non-payments associated with the retirement or disposal of one of the counterparties in the payment and settlement chain. The aim of this article is to substantiate the nature and examine the issues of the degree of implementation into practice and the completeness of disclosure of all the functions of going concern auditing, depending on the characteristics of the national economy and the institutional environment. The research is based on a dichotomous approach, in which two types of institutional matrix are distinguished: the Xmatrix and the Y-matrix. At the same time, all the participants in the auditing process are divided into three groups: the audited person or entity, the auditor (auditing organization or individual entrepreneur/sole proprietor), the regulators of auditing activities. Various scenarios of their behavior depending on the institutional matrix are described in this article. The purpose of the study is to develop the theoretical foundations of going concern auditing in the context of ensuring that its functional capabilities meet and comply with the established conditions and traditions of the host institutional environment. The study was carried out on the example of the Republic of Belarus. The research used scientific methods of theoretical (analysis and synthesis, grouping, generalization, systematization) and empirical (selective observation, comparison, case study) levels. The significance of the conducted research is in clarifying the methodological foundations of the going concern auditing based on the institutional approach, which made it possible to take into account and explain the impact on the current practice of the features of a specific institutional model and develop practical recommendations regarding the completeness of the functional capabilities of the business on going audit in relation to the features of the national economic system.

Complexity-Oriented Paradigm in Institutional Economics

Article

Jan 2023

D. P. Frolov

Institutional economics has been at the peak of its scientific capabilities long enough to reach midlife crisis. Despite its growing interdisciplinarity and other positive trends, the field is now struggling with the lack of “big ideas” and inertia of its methodological approaches. The article considers the potential of the complexity-oriented paradigm in institutional economic theory. Firstly, one of the promising avenues for future research is to focus on the institutions of digital capitalism. They are much more complex than the institutions of industrial society and their analysis requires a move beyond the reductionist perspective. Digital technologies are both transformational and institutional technologies, which makes them suitable for testing new complexity-centric approaches. Secondly, there is a number of methodological steps that could be taken in order to overcome the reductionist approaches, for example, reconsider the concept of institutional evolution in light of the paradigm of extended evolutionary synthesis or bring the human actor model in line with the enactivist (dynamic-interactionist) paradigm. Finally, there is an obvious need for a serious revision of the philosophical foundations of institutional analysis. The article puts forward new principles for studying economic institutions, based on the ideas of post-structuralism, actor-network theory, object-oriented ontology, social constructionism and performativity theory, process philosophy and enactivist philosophy of mind. Introducing these new perspectives to economics will help us expand institutionalist imagination and supplement the standard institutional methodologies with more advanced interdisciplinary approaches.

Mental models and institutional inertia

Article

Full-text available

Aug 2021

Eckehard Rosenbaum

Institutional inertia as one of the underlying reasons for hysteresis is often ascribed to external factors such as the distribution of wealth and income. Complementing these findings, the paper focuses on important internal factors, which render institutions stable and which prevent fast institutional changes, namely the role of mental models. Their importance is derived from the analysis of an important set of institutions, which can be described as enabling rules. Such rules enable actors to do certain things, such as speaking a language or playing chess. In doing so, enabling rules arguably require complementary mental models, which contain not only knowledge about the rules and the context in which they are applied, but also about how to apply the rules successfully. An important implication of this conceptualisation is that institutions and their representation are interdependent and mutually stabilising.

Crafting of cognitive institutions for overcoming the COVID-19 pandemic

Article

Full-text available

Feb 2022

Daniil Frolov

Pablo Paniagua and Veeshan Rayamajhee (2021) propose an Ostromian polycentric view on coronavirus disease-2019 (COVID-19) preventative measures co-produced by the state and citizens. I argue that we should also use another Ostromian approach – ‘crafting of institutions.’ Focusing on the crafting of cognitive institutions allows us to understand the co-production of virus containment in all its complexity. Combining the ‘crafting cognitive institutions’ and ‘boosting’ approaches will allow for the creation of institutionally and behaviorally informed anti-COVID policy interventions in line with polycentric pandemic governance.

Blockchain networks as constitutional and competitive polycentric orders

Article

Full-text available

Jan 2022

Institutional economists have analyzed permissionless blockchains as a novel institutional building block for voluntary economic exchange and distributed governance, with their unique protocol features such as automated contract execution, high levels of network and process transparency, and uniquely distributed governance. But such institutional analysis needs to be complemented by polycentric analysis of how blockchains change. We characterize such change as resulting from internal sources and external sources. Internal sources include constitutional (protocol) design and collective-choice processes for updating protocols, which help coordinate network participants and users. External sources include competitive pressure from other cryptocurrency networks. By studying two leading networks, Bitcoin and Ethereum, we illustrate how conceptualizing blockchains as competing and constitutional polycentric enterprises clarifies their processes of change.

Cordon of Conformity: Why DSGE Models Are Not the Future of Macroeconomics

Article

Full-text available

Apr 2021

Servaas Storm

The Rebuilding Macroeconomic Theory Project, led by David Vines and Samuel Wills (2020), is an important, albeit long overdue, initiative to rethink a failing mainstream macroeconomics. Professors Vines and Wills, who must be congratulated for stepping up to the challenge of trying to make mainstream macroeconomics relevant again, call for a new multiple-equilibrium and diverse (MEADE) paradigm for macroeconomics. Their idea is to start with simple models, ideally two-dimensional sketches, that explain mechanisms that can cause multiple equilibria. These mechanisms should then be incorporated into larger DSGE models in a new, multiple-equilibrium synthesis – to see how the fundamental pieces of the economy fit together, subject to it being “properly micro-founded”. This paper argues that the MEADE paradigm is bound to fail, because it maintains the DSGE model as the unifying framework at the center of macroeconomic analysis. The paper reviews 10 fundamental weaknesses inherent in DSGE models which make these models irreparably useless for macroeconomic policy analysis. Mainstream macroeconomics must put DSGE models, once and for all, in the Museum of Implausible Economic Models – and learn important lessons from non-DSGE macroeconomic approaches.

When does complementarity support pluralism about schools of economic thought?

Article

Full-text available

Jun 2021

Teemu Lari

An intuitively appealing argument for pluralism in economics can be made on the grounds that schools of economic thought complement one another. Let us call this the complementarity-based argument for pluralism (CAP). The concepts of complementarity, pluralism, and school of thought are scrutinized in this paper to evaluate this argument. I argue that the complementarity of schools is relative to scientific goals, which implies that discussing complementarity of schools of economic thought requires discussing the goals of economic research. I also distinguish weak from strong complementarity and show that some alleged complementarity relations between schools are weak and thus provide little support for CAP. However, if strong complementarity relations, relative to a valuable goal, can be demonstrated to exist between specific schools, this is a strong reason for pluralism about those schools. Finally, I provide suggestions on how to distinguish strong from weak complementarity.

New Institutional Economics as Situational Logic: A Phenomenological Perspective

Book

Jun 2023

Piet de Vries

Introduction to the symposium on institutional analysis, market processes, and interdisciplinary social science

Article

Jan 2022

Heterodox economic approaches such as Austrian economics and market process analysis rely upon a less formalistic approach to rationality than neoclassical frameworks. We argue such looser formalism provides a unique opportunity for interdisciplinary engagement to investigating and understanding social institutions, outcomes and complex phenomenon. This introduction briefly summarizes the contents of this invited issue as effective examples of such interdisciplinarity.

Advanced Introduction to New Institutional Economics

Book

Jan 2022

Theory in closer contact with industrial life: American institutional economists on competition theory and policy

Article

May 2021

This paper investigates the views on competition theory and policy of the American institutional economists during the first half of the 20th century. These perspectives contrasted with those of contemporary neoclassical and later mainstream economic approaches. We identify three distinct dimensions to an institutionalist perspective on competition. First, institutionalist approaches focused on describing industry details, so as to bring theory into closer contact with reality. Second, institutionalists emphasized that while competition was sometimes beneficial, it could also be disruptive. Third, institutionalists had a broad view of the objectives of competition policy that extended beyond effects on consumer welfare. Consequently, institutionalists advocated for a wide range of policies to enhance competition, including industrial self-regulation, broad stakeholder representation within corporations, and direct governmental regulations. Their experimental attitude implied that policy would always be evolving, and antitrust enforcement might be only one stage in the development toward a regime of industrial regulation.

Metalanguage within disciplinary discourse for scientific research programs: Invitation to a debate

Article

Apr 2021

Modern economic science is experiencing difficulties in solving theoretical and practical problems, including its inability to predict future economic crises, and, after their onset, the effective ways to overcome them. This is largely due to the fact that representatives of different theories have different assessments of the ongoing processes in the economy and offer essentially different and often mutually exclusive ways to solve economic problems. The search for a common language and ways to unite the efforts of economists in achieving social progress is on the agenda. The paper addresses the possibilities of productive interaction between scientific programs in economics via mutual enrichment of ideas, and shows what role metalanguage plays in this process. It claims that metalanguage will allow representatives of various research programs to form a realistic view of each other’s concepts, and not to criticize the caricatures of their opponents’ theories.

Будущее плюралистичной институциональной теории *

Abstract

Recommended publications

Shrinking Old Industrial Cities: A Research Agenda for Heterodox Economics

Post-Institutionalism in the XXI Century: Expanding, Experimenting, Philosophizing

Transplantation of economic institutions: An extended (post-institutional) theory

Фролов Д.П. Постинституционализм: за пределами институционального мейнстрима. Вопросы экономики, 202...